Летописное известие 1177 года о Воронеже
20 февраля 1177 г. дружина владимирского князя Всеволода, поддержанная городским ополчением, разгромила на речке Колокше, недалеко от стольного города Владимира, рязанскую рать. Победа владимирцев была полной. В плен попали великий рязанский князь Глеб, старший сын Роман, знатные рязанские бояре, названные в летописи по именам, множество рядовых воинов. Немало рязанцев полегло на поле боя. Князь Глеб привел на Владимирскую землю вместе с рязанским войском и своих временных союзников — половцев. Владимирская дружина разбила и их. «А поганые половцы избиша оружьем тем же», — сообщает Лаврентьевская летопись1.
Ко времени описываемых событий Киев перестал быть центром прежде единого огромного государства средневековья — Киевской Руси. Русь раздробилась на самостоятельные, независимые от Киева феодальные княжества-государства. Раздробление Руси было следствием экономического развития отдельных земель, усиления могущества новых феодальных центров. Но разделение политической власти на Руси привело к феодальным войнам, распрям, междоусобицам.
Русские летописи при изложении событии второй половины XII в. заполнены рассказами о княжеских распрях, походах, сражениях. Нередко князья заключали союзы со степйыми кочевниками-половцами, приводили их с собой для грабежа на Русь, так что упомянутый поступок рязанского князя Глеба не являлся чем-то исключительным, из ряда вон выходящим. О междоусобной борьбе рязанских князей с владимирскими летописи говорят довольно подробно. Для нас особенно интересен рассказ о столкновении рязанцев с владимирцами в 1177 г. — ведь здесь впервые в летописях появляется слово «Воронеж».
Вместе с рязанским князем Глебом и половцами в поход на Владимирскую землю шли князья-братья Мстислав и Ярополк Ростиславичи, которые были молодыми, но уже испытанными в междоусобных княжеских распрях людьми. Мстислав и Ярополк находились в родстве с рязанским князем Глебом и с владимирским князем Всеволодом. Первому они приходились шурьями (братьями жены), второму — племянниками.
Ярополк успел уже побывать в роли владимирского князя, это было в 1174-1175 гг. Его брат Мстислав княжил тогда же в Ростове Великом — древнейшем городе северо-восточной Руси. Мстислав и Ярополк Ростиславичи заняли в 1174 г. княжеские столы во Владимиро-Суздальской земле по приглашению местных бояр после могущественного владимирского князя Андрея Боголюбского, павшего в результате боярского заговора2. Ростиславичей поддержал рязанский князь Глеб, стремившийся подчинить своему влиянию всю северо-восточную Русь.
Но долго продержаться у власти Мстиславу и Ярополку не удалось. 15 июня 1175 г. в город Владимир вступил с дружиной брат Андрея Боголюбского князь Михаил Юрьевич; его приветствовали горожане, надеявшиеся иметь у себя сильного князя, не желавшие подчиняться боярам Ростова и Суздаля. И Ярополк, по словам летописи, бежал «Рязаню», то есть в Рязанскую землю. Мстислав же бежал из Ростова в Новгород.
Через год, в июне 1176 г., Михаил Юрьевич умер, и княжеские распри вспыхнули с новой силой. Преемником Михаила стал его младший брат Всеволод Юрьевич. Свои права на Владимиро-Суздальскую землю попытался снова предъявить Мстислав Ростиславич. Он явился с дружиной из Новгорода, но был разбит в бою Всеволодом и бежал назад в Новгород, а затем — в Рязань. Как сообщают летописи, Мстислав и Ярополк уговорили рязанского князя Глеба совершить поход на Владимир. Глеб, несомненно, преследовал и свои собственные цели. Осенью 1176 г. он выступил в поход. По пути к Владимиру Глеб сжег Москву — в то время небольшой городок на западе Владимирского княжества. Рязанское войско и половцы опустошили окрестности Москвы.
Победа рязанского войска и князя Глеба могла бы снова открыть Мстиславу и Ярополку путь к княжеским столам во Владимиро-Суздальской земле. Но в решающей битве на речке Колокше победил Всеволод. Горожане-владимирцы поддержали Всеволода, справедливо считая, что он, как прежде его брат Андрей Боголюбский, сильной рукой прекратит феодальные войны на владимирской земле, заставит умолкнуть своевольных ростовских и суздальских бояр, презиравших жителей молодого города Владимира.
Мстислав попал в плен вместе с рязанскими князьями и боярами, а Ярополку удалось бежать с поля битвы в рязанские пределы. Вернувшись победителем во Владимир, Всеволод сначала обращался с пленными князьями подружески. Но владимирцам это не понравилось, в городе, как сообщает летопись, поднялся «мятеж» по настоянию владимирцев Всеволод велел пленных князей (Глеба, его сына Романа и Мстислава) посадить в темницу («в поруб»). Одновременно Всеволод предъявил рязанцам ультиматум, требуя выдать Ярополка и угрожая походом на Рязань. Вот что говорится об этом в Лаврентьевской летописи: «А по Ярополка посла (гонца послал Всеволод, речь идет о нем. — В. З.), глаголя рязанцем: вы имете нашего ворога, али иду к вам. Рязанци же, здумаша, рекуще, князь наш и братья наши погыбли в чюжем князи, ехавще в Вороножь, яша его сами и приведоша его в Володимерь»3.
Итак, Лаврентьевская летопись сообщает, что рязанцы за Ярополком «ехавше на Вороножь». В Ипатьевской летописи это выражение дано с некоторыми изменениями. В одном из сохранившихся ее списков говорится, «ехавше Воронажь», в другом — «ехавше в Вороняж»4. По сравнению с текстом Лаврентьевской летописи здесь исчез предлог «в» (в одном списке.), изменилось окончание слова (вместо Вороножь — Воронажь, Вороняж). Сообщения о Воронеже в 1177 г. и в Лаврентьевской и в Ипатьевской летописях, как мы видим, весьма неопределенны. Сказатъ «с полной уверенностью, что понимали летописцы под слоевом «Вороножь» («Воронажь», «Вороняж») — город, реку или область, сразу нельзя5.
Ряд подробностей о бегстве князя Ярополка в 1177 г. в Воронеж содержится в Никоновской летописи6. Это неудивительно, ведь она является наиболее подробным из жсех русских летописных сводов. Вот соответствующее место Никоновской летописи:
«Князь велики же Всеволод... в Рязань посла, сице глаголя: «выдаите ми врага моего шурина Глебова, князя Ярополка Ростиславичя; аще ли не сотворите ми тако, иду убо на вас со многими воинствы». Резанци же реша в себе, глаголюще: «сих ради князей Ростиславичев и нашим князем беда бысть и изгибоша; идем убо в Воронож и имем его»; отбежа бо князь Ярополк Ростиславич в Воронож, и тамо прехожаше от града во град, от многие печали и скорби не ведый себя камо ся дети. И тако шедше в Воронож, изымаша его, и ведоша в Володимерь ко князю Всеволоду Юрьевичю; он же повеле взяти его у них, и всажен бысть к прочим»7.
Подробности, появившиеся в Никоновской летописи, довольно интересны. Летопись сообщает, что Ярополк не просто убежал с поля битвы «в Воронож», но и переходил там из города в город, расстроенный поражением, крушением своих планов. Значит, «Воронож», по мнению первоисточника Никоновской летописи, не только (или не стольки) город, это — область, в которой есть и другие «грады». Но, может быть, переходы Ярополка «от града во град» — плод фантазии одного из составителей Никоновской летописи? Вряд ли. Такую подробность взять «с потолка» нельзя, повода же для сознательного добавления к летописному тексту этой географической детали не видно. Никоновская летопись моложе Ипатьевской и Лаврентьевской. Она была составлена в XVI в. на основе многих источников, в том числе и не сохранившихся до нашего времени (например, местных летописей). Видимо, в одном из таких не дошедших до нас древних источников и содержались подробности о действиях Ярополка «в Воронеже», попавшие затем в Никоновскую летопись.
Все летописи связывают «Воронеж» в 1177 г. с Рязанской землей; ясно, что город или область с таким названием находились в пределах Рязанского княжества, южные рубежи которого захватывали и тогда и в дальнейшем значительную часть современной реки Воронежа. Разместить этот летописный «Воронож» в районе нынешнего поселка Воронежа Сумской области УССР не позволяют ни география, ни логика.
Почему же после неудачной битвы под Владимиром князь Ярополк бежал именно «в Воронеж»? Что привело его туда? Определенного ответа на эти вопросы дать нельзя, можно высказывать лишь предположения. Например, такое. Ярополк выступил в поход из Рязани; ускакал он с поля битвы, конечно, не один, — его боевые соратники и слуги были жителями Рязанской земли. Как близкий родственник великого князя Глеба, он мог во время своего вынужденного рязанского изгнания (в 1175-1176 гг.) поручить во владение или в управление земли в Рязанском княжестве, скорее всего — на окраине княжества. За полтора года он узнал Рязанскую землю (ведь он должен был участвовать в пирах и охотах, в переговорах с половцами). В стольном городе Рязани находилась великая княгиня — его сестра. Но рязанцы не принимают Ярополка, в их глазах он — винойник поражения рязанского войска, гибели их родных и близких. Ярополк из Рязани отправляется на далекую рязанскую окраину — «в Воронеж», он там бывал, он знает эти места. Но и здесь с гневом и негодованием встречают его местные жители, и Ярополк вынужден «переходить» из града в град. Нигде Ярополк не находит опоры, наконец, рязанцы хватают его и везут во Владимир. Заметьте, рязанцы хорошо знают, где надо искать Ярополка. Обсудив ультиматум Всеволода, они едут за ним именно «в Воронеж».
Изложением событий, связанных с первым упоминанием о Воронеже» по Лаврентьевской, Ипатьевской и Никоновской летописям, можно ограничиться. Другие летописные своды дополнительных подробностей о бегстве князя Ярополка в 1177 г. в Воронеж не сообщают.
Загоровский В.П. О древнем Воронеже и слове «Воронеж»